----- Начало игры----

Может кто-то и пришел в "Сырой асфальт" по своей воле, но Джет оказался в этом джаз-клубе вопреки своему желанию полежать дома на кровати и почитать книгу. Коллеги часто бывали в этом месте и потом на работе делились своими впечатлениями, тихо посмеиваясь над любимыми ирландскими напевами своего начальника. Вот и пришлось механику идти в клуб и повышать свой культурный уровень. К счастью, кроме наслаждения музыки, тут можно было насладиться и чем-то более забористым, что парень сразу же и сделал, присев за столик. Честно говоря, наличие официантом сильно напрягало такого простого работягу, каким был Джет. Мало того, что на грифельную доску, на которой парень написал свой заказ, они отреагировали откровенным удивлением, так еще и вид у них был такой, словно они пять смен на заводе отработали.
Через уже каких-то минут 15 после прихода, Джет начал жалеть о том, что пошел на поводу у друзей. Во-первых, определенно не стоило идти одному. Мало того, что с грифельной доской не всегда бывает удобно в полумраке, так еще с друзьями просто было бы веселее. Он хотя бы мог узнать, что за музыку сейчас поет, например, вон та блондинка на сцене. Голос приятный, но что она может без своего микрофона? Во-вторых, надо было просто отказаться. У него дома радио лежит, которое он должен починить, а он тут сидит и прохлождается.
Окружающая атмосфера начинала угнетать. Все эти люди словно не ощущали, что загнаны в ловушку, и у них нет иного выхода, как находиться здесь, где никогда не светило настоящее солнце, где никогда не шел настоящий дождь. Там наверху, все мертво. Миллиардами тел покрыта земля и некому их предать земли, некому проводить в последний путь.
Мысли становились все более мрачными, но механик пообещал себе просидеть час, как он и договаривался. Кто знает, может кто-то из его подчиненных дежурит за углом. Проиграть небольшую сумму не страшно, а вот выносить смешки этих остолопов. Спасибо еще, что позволили домой зайти и переодеться, иначе бы сидел здесь, как конь в пальто, в своей спецовке.
Начинало клонить в сон, чтобы хоть как-то разогнать скуку, закурил и начал ненавязчиво разглядывать окружающих людей.

Отредактировано Jet (2014-05-16 12:53:26)

Мокрая крыса угрюмо взирала на торопливо проходящего мимо Ашиля. По крайней мере, ему казалось, что она  на него взирала, и непременно угрюмо. Почему именно так? По крышке мусорного бака, в который запряталась крыса, не переставая барабанил дождь, и почему-то Виктору казалось, что это не должно создавать благостного настроения. Сам-то он не проверял – у него в руках зонт, чего ему дождя бояться? И пусть в ботинках, передавивших парочку выползших на свет дождевых червей, уже плескалась вода, верх, не считая спины, был сухим. Это не поднимало настроения, но хотя бы уравновешивало, и дождь не имел негативного влияния на  мужчину. Ему даже было интересно, что способно омрачить его настрой больше, чем посещение какого-то… чего? Кабака? Бара? Куда его пригласил брат? Ашиль знал лишь название да выуженный адрес. Обычно он не появлялся в подобных местах, посему знания его весьма ограниченны относительно того, что являет собой этот "Сырой асфальт".
- Заявиться в "Сырой" по сырому – это я удачно, - пробормотал Ашиль себе под нос. Тут же продолжил, резко сойдя с темы: – Что ему надо? Ему определённо что-то надо. Куда прёшь, тупая псина, о, эти крысы, они меня доконают…
Виктор огляделся и остановился перед неоновой вывеской. Огляделся ещё раз – для проформы, отмечая место на полотне сознания. Зайдя в помещение (стукнувшись по рассеянности лбом о косяк), Ашиль сразу отметил полнейшее отсутствие присутствия своего брата и на мгновение ему стало легче. Старший практически никогда не опаздывает. Может, он и не придёт. Это было бы неплохо. Виктор ненавидел эти встречи практически так же, как самого брата. С прибытием в то, что все эти странные люди называют Утопией, родные постепенно менялись, и это не могло ускользнуть от внимания младшего. В последние дни старший стал более… сентиментальным. "Нам надо держаться вместе! Мы семья!" - Виктор поморщился, впиваясь ногтями в ручку сложенного зонта, с которого ручьями стекала на пол дождевая вода. Он не мог принять резкой перемены. Тот, кого он боялся всю жизнь, начал испытывать страх, искал поддержки в лице младшего брата. Значит, и у отца дела идут не так гладко, как представляется. Это вгоняло в смятение. Ашилю не нравилось чувство смятения. Он вообще был не в восторге от чувств.
Проходя мимо мрачного вида мужчины с грифельной доской, Виктор не без сочувствия отметил возможную схожесть в гложащих мыслях на счёт: "Что я здесь забыл?". И вспомнил, одну из причин, почему не посещает подобных мест – табачный дым защекотал ноздри Ашилю и тот прибавил шагу, пробираясь к наименее людному местечку. В общем-то, в клубе было довольно спокойно. Возможно, что Виктор даже как-нибудь соизволил бы прийти сюда по собственному желанию. Мягкий голос певицы, что заволакивал собой пространство вокруг, успокаивал мельтешащие мысли и убаюкивал – вон, кто-то уже даже глаза прикрыл.
Как давно он слушал музыку? Вчера? Позавчера? Месяц назад? Не столь важно на данный момент, как заказать воду удивлённому выбором официанту, посидеть для большего убеждения минут двадцать, надеясь на то, что старший вдруг не завалится в клуб, и тихо уйти.

Отредактировано Achille (2014-05-21 00:49:52)

Начало игры.

Многим казалось так, что счастливее Эзры в Пределе не сыскать. И, возможно, они были правы! Нет ничего лучше отсутствия материальных благ и понимания простой истины - это не главное. И знал бы Мэр, Хозяйка и остальные о том, насколько прекрасно бродяге среди потёртых одежд и странствий по помещениям в поисках ночлега. Прожорливые снобы гнили в собственных коморках, купаясь в деньгах, но никто из них близко не понимал красоты города. Бреслау души не чаял в беге по неоновым лужицам по время дождя от сварливых особ, недолюбливающих бездомных. Все эти разноцветные яркие брызги между реклам и вывесок вызывали щенячий восторг и блеск глаз, словно возраст откатился до пятнадцати.
  Те, чьи родственники рассыпались на молекулы ещё во время взрывов, горевали и сим фактом вызывали зуд по всему чувству справедливости мальчишки. Его предки вовсе давненько швырнули на произвол, не будем говорить судьбы, но собственных решений. А нытики всё вздыхали и сопели по поводу тех, кого не вернуть, и того, что ничего не изменить. Подросток был благодарен возможности сюда попасть, а не разлагаться на почве либо тлеть в бункере. Город заменил дом. Заменил все впечатления.

  Угадайте, чем он занимался? Верно, с довольнейшей улыбкой растирал свои плечи сквозь кофту, глядя на Хозяйку.
— у Вас точно нет работы? Елизабет купила мне жра... Пардон, еды на неделю вперёд, - он тряхнул мокрыми волосами и едва ли не попал на женщину, которая тут же высказала "фи" и отмахнулась достаточно морщинистой для женщины сорока лет, но изящной ручкой. Она смерила его суровым, непоколебимым, но любящим взглядом с явной заботой.
— Эзра, я предлагаю тебе любую работу, которая появляется, ты же знаешь. Не веди себя как пятиклашка, которому хочется внимания учителя. Мне приходилось подлизываться к каждому богатому клиенту и узнавать о его предпочтениях, чтобы найти тебе полный кошелёк на день, а ты до сих пор не доверяешь Мамочке, сволочь мелкая? - её руки очень, очень стервозно сжимали тонкую дамскую сигаретку, а красные ногти только добавляли образу дорогой сексуальности, ведь Хозяйка была просто доверху полна ею.
  Она выудила купюр и вручила бродяге так, что одна с танцем в воздухе упала на мокрый асфальт, который не прикрывался навесом. Её взгляд вновь был хмурым, но снисходительным - так происходило всегда.
  — Благодарен. Вы знаете, что я в долгу не останусь, - паренёк поцеловал женщину в щёку и она, естественно, не стремилась сдерживать улыбку. В её жизни не было столь искренних мужчин, пусть подзаборник вытягивал чувства исключительно родительские.
  Босые ноги шлепали по вылизанному асфальту в сторону джаз-клуба, где Бреслау бесплатно наслаждался отличной музыкой и поцелуями щёк местных певичек, покидавших здание через служебный вход. К тому времени оттуда выходила Жанет, силясь вытянуть слабыми ручонками чемодан с реквизитом.
  — Привет, ты как обычно, - поздоровавшись после "в щеку". Эзра каждый приход в это место помогал утончённым девчушкам таскать хоть что-нибудь.
  — Опять от дождя скрыться или прочистить инструменты за копейку, дорогой?
  Жанет была слегка кокеткой и для определённых личностей стервой. Ах да, и парфюмы носила флористические.
  — До встречи, ты как всегда полезен!
  — Это за вино в баре, - промямлил бездомный вслед, проходя внутрь. К счастью, многие работники и работницы покинули местечко пораньше и не пришлось здороваться с целой оравой.

То, как резко сбилась музыка, застало Ашиля врасплох. Легко нахмурившись, мужчина окинул взглядом помещение, обеспокоенно и раздражённо постукивая наконечником зонта по половицам, и обнаружил вокруг такие же заинтересованные в происходящем лица посетителей. Он уже догадался, что за всем этим последует, потому резко поднялся, вытягиваясь нервной струной, но в следующую же секунду обмяк и сел на место - не успеет выйти, лишь подозрения на себя навлечёт. Сразу стало душно, требовалось поправить поворот и мысленно считать до десяти, дабы успокоиться из-за сорвавшегося плана (о, как же он ненавидит подобное).
Скорее всего, за кулисами сейчас суетятся, выбежавшая женщина средних лет забрала ключи у охранника и Ашиль сдавил виски пальцами. Вот чего ему сейчас точно не хотелось, так это сидеть в занюханном клубе и ждать полиции. Он не спал уже несколько ночей и вот ещё одна насмарку. Бормоча сквозь зубы ругательства в сторону горячо любимой семейки, Виктор сделал привычный жест одёргивания перчаток и замер - их не было, забыл надеть. Это было столь удивительно, что мужчина даже растерялся. Перчатки успели стать его второй кожей, и это как раз та из вещей, что вы в состоянии забыть дома, ибо слишком привыкли к ней. Мгновение спустя мужчина ощутил себя голым и в брезгливом жесте убрал руки от стола, засунув в карманы пальто, что так и не снял.
Ашиля больше не кидало в жар или холод, всё, что он физически ощущал - это упирающийся в колено зонтик (дабы не упал на пол), начинающую ныть от сырости стопу и развивающуюся мигрень. Из эмоционального - лёгкое удивление тем фактом, что азартный человек часто встречает на своём пути карты, выпивоха - бутылку, а сам Виктор - смерть. Вот и работы прибавилось. Последнему он даже обрадовался, не мог не признать.
Не в первый раз уже Ашиль присутствует в обители последнего пути своих, кхм, клиентов. Ещё на Поверхности (как же быстро все страны слились в одно название, будто кличку) Виктор однажды исполнял свою работу, приводя в порядок искажённое мукой смерти лицо одной монашенки при женском монастыре. Он старался, как мог, но обезображенное ещё при жизни лицо "невесты Господней" желчью и злобой внушало Виктору отвращение, а белые бумажные цветы, созданные руками остальных сестёр и увенчавшие макушку покойной в знак "чистоты", казались не к месту. Обычно  Ашиль не испытывал каких-либо отрицательных чувств к мёртвым, но покойная с раздутым как бочка животом и злобными чертами лица, будто с полотен Домье, смогла их вызвать, раздражая тем больше, что Виктор работал не в своей привычной мастерской.
Баловство воспоминаниями, признаться, любимая вещь Ашиля. Отвлекает от внутренних зачатков паники и коротает время ожидания.